40 лет, которые изменили сериалы
Часть 2: девяностые
Продолжаем наш специальный проект, посвящённый истории сериалов за последние 40 лет: 80-е, 90-е, 2000-е и 2010. Чем эти десятилетия запомнились с точки зрения сериалов? Как повлияли на то, что мы смотрим сейчас? И повлияли ли вообще?
А сегодня мы говорим про 90-е.
Текст: Кирилл Макаренков
Сериалы 90-х – драма усиливается
Сериальные 90-ые, вроде как, и были недавно — а какой-то плотности или стройности картины всё равно нет. Впечатления от телесериалов того десятилетия странные, а главное – по-прежнему, конкуренцию мощному кинематографу того периода они составить не могли. Ностальгические высокие рейтинги посредственных сериалов, это преувеличенное обаяние через года. Они не всегда выдерживают повторного показа.
Если уж и вправду «Твин Пикс» (Twin Peaks, 1990-1991) Дэвида Линча определил то, как во-многом выглядят сериалы даже сейчас, то история вышедшего в начале 90-х второго сезона показательна.
Линч второй сезон уже сам снимать не стал, занявшись «Дикими сердцем» (Wild At Heart, 1990). Другой создатель — Марк Фрост и руководство телеканала ABC решило раскрыть главную интригу, мол, вдруг зритель потеряет интерес, если аудитория не узнает, кто убил Лору Палмер. Поэтому она его и потеряла, кстати. Там ещё были запутанные отношения Кайла Маклахлена, Лары Флинн Бойл и других, но, так или иначе — вопрос был закрыт.
Зная, какую многоступенчатую редактуру, позицию «Канала» и продюсерское «наш зритель не поймёт», все замыслы проходят в российском телесериальном производстве, каждый раз вспоминаешь, как по 20 лет лежали и ждали своего часа лучшие замыслы, лучших сериалов. Всё же с более классическими формами — неизвестная картина, неопубликованный роман, не вышедший фильм — с ними как-то легче примириться. А так, конечно, странно, что сценарий пилотной серии знаменитой медицинской драмы «Скорая помощь» был написан в 1974 году.
И основные претензии к Майклу Крайтону тогда были именно в том, чем он и прославился, помимо своих ярких героев — бешеный ритм и медицинская достоверность. А Крайтон, сам поработавший врачом-стажёром в приёмном отделении скорой помощи, не был согласен с тем, чтобы править сценарий.
От актёров и продюсеров «Скорой помощи» и до Стивена Спилберга (спродюсировавшего первый сезон) и Рэя Бредбери — все отмечали и силу таланта умершего в 2008 году Крайтона и степень подробности, с которой он интересовался предметом.
Так что же такого необычного предложила «Скорая помощь»?
Зритель с первых кадров «въезжал» в приёмное отделение чикагской больницы. В пространство синеголубого, мягкого тёплого света мы попадали примерно с колёс каталки, на которой везут пациента. Это особое движение камеры стало возможно благодаря стэдикамам (носимые стабилизирующие системы для кинокамеры), которые ещё не использовались так тотально при съёмках телесериалов. Эффект присутствия во время операции, которую нужно делать срочно, и то, как все члены команды присоединяются к спасению пациента, — сравнить просто не с чем. Это придало достоверность всему повествованию, усилив драматический эффект. Операторское решение внедрило зрителей в напряжённую атмосферу усталости, стресса и необходимости в какой-то момент останавливаться.
Про медицинскую специфику, за которую так рубился Крайтон ещё в 70-е и в которую поверил Стивен Спилберг, говорить даже не приходится. До появления в нулевые «Доктора Хауса» именно «Скорая помощь» стала главным источником медицинских знаний и мы навсегда выучили слово «интубировать» и «дифибрилятор».
Стоит упомянуть причину, по которой сошлись Спилберг и Крайтон. Последний написал научно-фантастический роман «Парк Юрского периода» и стал соавтором сценария одноимённого фильма (1 миллиард долларов мирового бокс-офиса и три премии Оскар).
Как часто бывает с актёрами сериалов – звёзд ER ждала судьба того, что в музыке называется one hit wonder. За исключением доктора Росса — Джорджа Клуни, который стал знаменитым актёром, продюсером и режиссёром, поставив пару Оскаров себе на полку. Но это никак не принижает работу удивительного ансамбля «Скорой помощи» за которым зрителю было интересно наблюдать. Отношения героев Энтони Эдвардса (доктор Марк Грин), Ноа Уайли (Джон Картер), Джулианы Маргулис (медсестра Кэрол Хэтуэй; говорят, именно Спилберг лично сохранил ей тележизнь в пилотной серии), Эрика ЛаСаля (Питер Бэнтон) и многих других нам запомнились не меньше слова «интубировать».
15 сезонов (331 эпизод), выходившие с 1994 года по 2009 — пример идеального сериала. Даже Квентин Тарантино снял один из эпизодов в первый сезон.
В эту бесконечную историю гостевыми участиями возвращались и Клуни, и другие актёры, покинувшие приёмное отделение чикагской окружной больницы ради успешных и не очень кинокарьер. А Майкл Крайтон ушёл из жизни в год подготовки к выходу последнего сезона.
Жанр медицинской драмы не появился в 90-ые, есть американские medical drama 60-х. Например, «Доктор Килдэр» (Dr.Kildare,1961-1966) и «Бен Кэйси» (Ben Casey, 1961-1966), одним из режиссёров которых был знаменитый в последствии Сидни Поллак. В первом он снял 1 эпизод и 12 во втором. Но, без сомнения ER предшествовал появлению таких успешных проектов, как «Доктор Хаус» (House, M.D., 2004-2012).
Кстати, участие Квентина Тарантино в одном из эпизодов первого сезона никак не повлияло на шоу в целом. А вот на тот уровень жестокости, который стал отличительной чертой многих сериалов в последние десятилетия — конечно.
Впрочем, драматические сериалы, вероятно, ещё не стали главным трендом десятилетия. Помимо более успешных наследников «Твин Пикса» — «Секретные материалы» (The X-Files, 1993-2018), сочетавших жанры Crime, Drama, Mystery, которыми сегодня мы наслаждаемся в «Очень странных делах» (Stranger Things, 2016- ) и «Тьме»(Dark, 2017-2020), дух расслабленного и приятного глазу телесериального продукта, наверное, ещё доминировал.
И это такие сериалы, как, например, «Детектив Нэш Бриджес» (Nash Bridges, 1996-2001).
Вернувшись на телевидение после ряда не особо удачных проектов в кино и спродюсировав «Нэша», Дон Джонсон показал тот класс, который хотел. Делал как ему хотелось. Но обаяние ковбойского прищура для домохозяек, снисходительная роскошь заматеревшего полицейского из «Полиции Майами. Отдел нравов» (Miami Vice, 1986-1991) уже не оказала того особого влияние на аудиторию и моду как было в 80-х. А это, судя по всему — одно из важных значений «Полиции Майами» — стил главного героя. Тогда все эти 50 светлых оттенков пиджаков Armani у Нэша, (конечно не так радикально как после «Американского жиголо» American Gigolo, 1980 с Ричардом Гиром), повысили продажи итальянского дизайнера в США.
Почему мы говорим про розовый пиджак? Потому, что именно такое влияние оказывали сериалы 80-х. И пастельная гамма костюмов, которую создатели сериала намеренно соотносили с архитектурой Арт-деко, и стиль, который консультировали главные люди фэшн-индустрии 80-х, такие как Джанни Версачи. И если компания Ray-Ban рапортовала в 84-м о повышении продаж Ray-Ban Wayfarer (модель L2052, Mock Tortoise) до 720 000 экземпляров благодаря Санни Крокетту из Miami Vice, то в 90-е скорее Курт Кобейн или Кит Флинт могли вилять на тренды.
Высокий бюджет каждой серии и неуспешная конкуренция с другими полицейскими процедуралами вытеснила Нэша, а с ним и притомившегося Дона Джонсона с экранов. То есть мысль в том, что одетые на голую ногу мокасины в канун 11 сентября 2001 года всё меньше и меньше интересовали зрителя. Политическое напряжение конца 90-х в мировой политике выдвигало другого героя. Героя, который всё больше и больше чувствовал беспричинное беспокойство. Семья? Работа?
Интересно, что именно в этот период на российском телевидении появляются мрачные, но ироничные «Улицы разбитых фонарей» (1998), в которых создателем первых серий становится режиссёр Александр Рогожкин, человек с тремя высшими образованиями и намеренно перешедший из авторского кино об интеллигенции с дичайшим уровнем насилия и отвратительного в кадре («Чекист» 1992, «Жизнь с идиотом», 1993) в жанр народного комедийного кино и телесериала, выпустив не только «Особенности национальной охоты» (1995), но и знаменитых «Ментов». Говорят, что именно он создал в сериале на основе книг Александра Кивинова библию героев, привлекая к съёмкам простаивавших ленфильмовских кинематографистов. В последствии градус достоверности немного снизился в «Убойном отделе» (2000) (породив, кстати, конфликт в области авторского права с беспрецедентным решением суда — чем точно закончилось понять спустя десять лет трудно, но в 2009 Московский Арбитражный суд вынес решение в пользу «Улиц» на 1.7 миллиарда рублей).
И вот, в самом конце десятилетия появляется продукт, который по-настоящему утвердил обозначившийся курс на драматический сериал. «Клан Сопрано» (Sopranos, 1999-2007).
Создатель «Клана» Дэвид Чейз так описал историю создания: впечатление от гангстерской драмы Уильяма Уэллмана 1931 года «Враг общества» (The Public Enemy) и... тяжёлые отношения с собственной матерью. Герой Джеймса Гандольфини — Тони Сопрано ходит к психоаналитику и скрывает это. А это, даже для россиян (правда, спустя 20 лет) более не является экзотикой. Насилие, обнажёнка, наркотики и лексика в сочетании с жанром «криминальная драма с актуальными психотерапевтическими практиками», — всё это «Сопрано».
90-е закончились неслучайным проектом. Сценарист Мэттью Вайнер был приглашён уже в нулевые Дэвидом Чейзом писать «Клан Сопрано». А в 2000-м Вайнер написал пилот того, что через семь лет стало драмой «Безумцы» (Mad Man, 2007-2015).
На этом всё на сегодня. Следущий выпуск проекта «40 лет, которые изменили сериалы» (про 2000-е) выйдет через две недели.
До связи!